«Партийные документы везли нам из всех районов»

40 лет Тамара Александровна РЕУТОВА проработала в архиве. Ей довелось держать в руках множество интересных документов.

Из архива Тамара Александровна ушла только недавно, за месяц до юбилея: 40 лет проработала на одном месте, награждена множеством грамот и благодарственных писем, написала два десятка крае­ведческих статей. Долгое время собирает материалы о своей родственнице — американке, оперной певице, владелице села Ахлебинино Ирине Яковлевне Коншиной-Реутовой.

Продолжила династию

— В 1968 году я закончила школу № 24 с углублённым изучением английского языка, которого и тогда не знала, и до сих пор не знаю, — ​рассказывает Тамара Александровна. — ​Сначала ходила в школу № 6 и изучала немецкий.

Потом родителям дали квартиру, и они перевели меня поближе к дому — ​в новую школу № 24. Раньше здесь была школа № 10, но для неё построили здание в Черёмушках, и всех перевели туда. А часть старших классов оставили в организовавшейся «английской» школе, чтобы она числилась десятилеткой. В нашем классе оказались изучавшие и французский, и немецкий, и английский языки. Мы были вторым выпуском 24-й школы.

Закончила я её с серебряной медалью и хотела поступать в пединститут, на исторический факультет. В школе у нас был прекрасный преподаватель истории Валентина Петровна Боткина. Мы ходили к ней в кружок, смотрели документальные фильмы. Было очень интересно! Но затею с историческим факультетом пришлось оставить, так как в нашем пединституте тогда была специальность «Преподаватель истории и английского языка». А у меня — ​немецкий.

И в итоге я подала заявление на физико-математический факультет. Продолжила семейную династию. Из пятерых братьев Реутовых ​трое были преподавателями математики, в том числе и мой дедушка ​Борис Васильевич.

Распределения после института у меня не было в связи с состоянием здоровья, я получила свободный диплом. Работала в школе и немного ​в Бауманском. Вышла замуж, родился сын Михаил. Декретный отпуск тогда был всего год.

Отдать сына в ясли не получилось, поэтому пришлось уволиться. Но потом мама вышла на пенсию, помогала мне. Миша подрос, пошёл в садик. А я принялась искать работу. И оказалось, в архиве как раз требовался человек.

Документы из всех районов

— Государственный архив новейшей истории Калужской области, где я работала, раньше был архивом обкома партии. Его создали в 1945 году. И сначала он находился в здании обкома. Я пришла туда работать архивариусом в декабре 1979 года.

Приняли меня очень хорошо. Коллектив маленький, всего 6 человек: директор Касьян Андреевич Поленков (он, кстати, 35 лет возглавлял архив), хранитель фондов, научный сотрудник и архивариусы.

Объём работы — ​огромный. Нам сдавали документы из всех районных комитетов партии и комитетов комсомола, мы выдавали справки населению, отвечали на тематические запросы о разных крупных деятелях, событиях, о том, когда какая организация создана, работали в читальном зале, писали статьи. Ещё старались следить за сохранностью, что-то подклеивать.

Научным сотрудником была Татьяна Васильевна Романова — ​создатель Книги памяти, почётный гражданин Калужской области. Интеллигентнейший, образованный человек, владела итальянским и чешским языками. Книга памяти — ​её колоссальный труд о павших во время Великой Отечественной войны калужанах, больше 20 томов! Татьяна Васильевна и Касьян Андреевич собрали огромное количество воспоминаний ветеранов, составили списки партизан.

В 2018 году, к сожалению, Татьяны Васильевны не стало. Но я очень счастлива, что работала с такими людьми.

Судьба коммуниста

— Документов проходило множество. Иногда в них находили неожиданные вещи. Например, мне попались дореволюционные изображения Гостиных рядов с рекламой лавок и магазинчиков на обратной стороне одной бумаги.

А просматривая документы времён Великой Отечественной войны, на обороте обнаружила этикетки спичечных коробков фабрики «Гигант» за 1942 год. Мы потом на выставке их показывали, и многие удивлялись: Калугу только освободили, а уже спички делают — как быстро восстановились!

В 1988 году мне поручили написать статью. Приходили письма от ветеранов партии, да и от простых калужан, почему нет публикаций о первом секретаре горрайкома Борисе Ефимовиче Трейвасе. В 1930-е годы Калуга и прилежащие районы были одним целым и относились к Московской области. Поэтому одновременно был и горком, и райком, назывался «горрайком».

Я занялась изучением материалов и написала статью «Судьба коммуниста», которую опубликовали в газете, а в городском конкурсе она заняла 3-е место.

Борис Трейвас оказался очень интересной фигурой. Он работал в Москве, в середине 30-х годов был назначен в Калугу. В нашем городе как раз в это время начинается индустриальный подъём: строятся заводы, фабрики, кинотеатр

«Центральный». Я спрашивала о Трейвасе у родителей, они помнили его, говорили, что он в школу приходил к пионерам. Везде бывал, вся Калуга его знала.

В 1937 году Трейваса объявляют врагом народа. От должности освобождают, а из партии не исключают! Таким он пользовался авторитетом! Я смотрела документы — одного человека исключили из партии только за то, что он в театре сидел рядом с семьёй Трейваса. А тут вдруг все проголосовали за то, чтобы оставить «врага народа» в партии. Потом Трейваса арестовали, увезли в Москву и в тот же день расстреляли.

Интересно, что семья Трейваса была хорошо знакома с семьёй Циолковских. И Мария Константиновна — ​дочь Циолковского — ​после того, как Бориса Ефимовича арестовали, пришла к его жене и принесла серебряные ложки, чтобы чем-то помочь. Вскоре жену Трейваса тоже арестовали, а дети попали в разные детдома — младшего ребёнка она потом так и не нашла.

Дело родственника

— В августе 1991 года происходит путч. Меня вызвали из отпуска. Прихожу — ​хранилище опечатано, никто не работает. Директор всех собрал, говорит: «Забирайте свои личные вещи». Потом полная неразбериха в городе была, всё побросали.

Мы несколько месяцев без зарплаты сидели. А народ толпами пошёл к нам за справками, потому что организации массово ликвидировались. ­Документы везли кипами. Скопилась куча учётных карточек, партбилетов. Я всё это хозяйство разбирала. 42 тысячи карточек обработала. Там были и писатели, и поэты, и Герои Соцтруда, и Герои Советского Союза, и учёные, и директора заводов. Я составила список известных людей. Он потом пригодился, когда решили сделать путеводитель.

После 1991 года наш архив стал отделом Государственного архива. На его базе организовали ещё и специальный отдел, куда передали на хранение фильтрационные материалы на репатриированных и военнопленных советских граждан, проще говоря, на тех, кого угнали в Германию и кто попал в плен.

Я проработала в этом ­отделе долго. Пересмотрела много документов проверок и допросов, встречались там и вложения: личные письма, фото, пропуска в зоны оккупации на английском и немецком языках. 17709 фильтрационных дел, причём некоторые — сборники на несколько человек. Очень страшные фото в документах на военнопленных — ​измождённые, измученные люди.

И вдруг мне попались сведения о пребывании в плену брата моей мамы Василия Реутова. Он добровольцем ушёл на фронт, под Сталинградом попал в плен. Сначала был в лагере, потом его отправили на завод в Мюнхен. Он бежал, через 3 месяца его поймали. Он снова бежал через чешскую границу, попал в советскую воинскую часть и с ней воевал. Остался жив. Если бы попал в зону проверки, а не в действующую часть, то лагеря, конечно, не миновал бы.

Заявления со всей страны

— Мы принимали очень много народу. Иной раз даже воды попить некогда было. Как-то за день приняли 72 человека! И ведь каждый мог спрашивать о нескольких своих родных.

Запросы шли отовсюду. Доходило до 12 тысяч заявлений в год! Приезжали из других городов, мы принимали их вне очереди. Они об этом прознали и  стали целыми автобусами из районов приезжать.

Как-то пришла женщина, называет место, куда её угоняли, — ​город Гера в Германии. Я говорю: «Там такая красота!» Она удивилась: «Откуда вы знаете?» А знала я, потому что моя семья четыре года жила в ГДР. Папа — ​Александр

Михайлович Петеримов — ​военный, участвовал в обороне Ленинграда, освобождал Белоруссию, форсировал Вислу, Сандомирский плацдарм. А после войны его перевели в ГДР.

И вот мы с этой женщиной разговорились, она поделилась, мол, многие жалуются, что плохо там было. Действительно, многие угнанные в Германию писали, что их кормили огрызками, одной капустой кольраби. Помню одно заявление, где рассказывалось, что работали на консервном заводе, компот и джем делали, так они пустые банки из-под этого компота облизывали.

А эта женщина рассказала: «У нас такого не было. Мы на молочном заводе работали. У нас немец хороший был, он нам молоко давал».

Личный фонд

В архиве Тамара Александровна открыла и личный фонд своей семьи. Здесь много документов об Ирине Яковлевне Коншиной (Эммы Мэршон) — оперной певице, американке, которая вышла замуж за богатого помещика Коншина и долго жила в его поместье Ахлебинино, многое сделала для этого села. Когда Коншин умер, она вышла замуж за Валентина Реутова — ​родного брата дедушки Тамары Александровны. Некоторые документы о Коншиной попались

Тамаре Александровне, когда она, работая в архиве, писала об установлении советской власти в Перемышльском районе. Продолжается переписка с внуками Коншиной-Реутовой, которые живут в Америке. А значит, фонд семьи будет пополняться.

Создатель «Книги памяти Калужской области» Татьяна РОМАНОВА (слева) и Тамара РЕУТОВА долгое время работали вместе.

 

На могиле оперной певицы Ирины Коншиной (Эммы Мэршон) с её внучкой Анной (слева), приехавшей из Америки.

 

Самые родные люди Тамары Александровны: сын Михаил, невестка Юлия и внучка Александра. Михаил ведёт переписку с американскими внуками Ирины Яковлевны Коншиной.